Смастерил трейлер. Наслаждайтесь.
вторник, 30 июня 2009 г.
понедельник, 29 июня 2009 г.
На основе реальных событий
Кстати, «Пророк» тоже «на основе реальных событий». Последние три новых фильмы, что я видел, идут под таким грифом. Это что, мода такая, которую я пропустил? Вообще это любопытно – почему кинорежиссеры, создающие в идеале произведения искусства, так настойчиво оговариваются – мол, мы ничего не придумали, все на основе реальных событий. Словно им стыдно за то, что они там наснимали. Мол, какой с нас спрос, все было так, как сняли. Или этим штампиком они надеются повысить ценность своей фильмы? Получить что-то вроде бонуса за правдивость? Тут может быть две причины: либо сами режиссеры и сценаристы не хотят или не могут ничего придумывать и ищут идеи и сюжеты в реальности, либо они думают, что публика не хочет воспринимать ничего искусственного и жаждет естественных эмоций и историй «из жизни». И этой оговоркой они вроде бы выступают на ее стороне. Наверно, и то, и другое.
Только все это, разумеется, лукавство. В любом случае кинокартина - это не показ того, как оно было на самом деле. И фильма, снятая «на основе реальных событий» ничем не отличается от тех, что не на основе. Это неизбежно взгляд автора, его придумка и плод творческой фантазии, если, конечно, таковая у него имеется. Любую историю все равно нужно обработать, пропустить через себя, добавить себя в нее. Сам выбор истории, которая выйдет на экран – уже есть творческий акт. К тому же, все фильмы, и не только фильмы, произрастают из действительности, даже «Звездные войны».
А по поводу зрителей, то у них есть только один критерий – верю или не верю. Не поверить можно в самую правдивую историю, если она снята плохо, если ее разыграли бездарные актеры, и тут уже ничего не спасет. И наоборот – они поверят в невероятный рассказ, если он сделан хорошо.
Только все это, разумеется, лукавство. В любом случае кинокартина - это не показ того, как оно было на самом деле. И фильма, снятая «на основе реальных событий» ничем не отличается от тех, что не на основе. Это неизбежно взгляд автора, его придумка и плод творческой фантазии, если, конечно, таковая у него имеется. Любую историю все равно нужно обработать, пропустить через себя, добавить себя в нее. Сам выбор истории, которая выйдет на экран – уже есть творческий акт. К тому же, все фильмы, и не только фильмы, произрастают из действительности, даже «Звездные войны».
А по поводу зрителей, то у них есть только один критерий – верю или не верю. Не поверить можно в самую правдивую историю, если она снята плохо, если ее разыграли бездарные актеры, и тут уже ничего не спасет. И наоборот – они поверят в невероятный рассказ, если он сделан хорошо.
Пособие по выживанию в жизни
Оставшись неудовлетворенным после «Зоны конфликта», ваш покорный кинофоб еще раз отправился на ММКФ. Возле кассы меня озадачила Проблема Выбора Пути. А именно - попереться на «Пророк», отхвативший гран-при в Каннах, или на «Первый отряд», который почему-то у меня в голове прочно переименовался в «Последний отряд». Шли они в одно время. Промучавшись, я решил пойти на «Отряд», русско-японское аниме про неедооцененную роль зомби во Второй мировой войне. Но билетов на него не было, поэтому я со спокойным сердцем отправился на «Пророк» Одийяра.
Рассказывает кинокартина о 19-летнем пареньке по имени Малик, загремевшем в тюрьму. Из салаги, с которого два зэка тут же стянули кроссовки, он превратился в мафиозного босса, попутно оттеснив с главных ролей местного престарелого крестного отца.
Бедняга босс корсиканской мафии, главный авторитет в тюрьме, блестяще сыгранный Нильсом Ареструпом, не знал, кого он пригрел, когда поручил нашему молоденькому лошку простенькое задание: отсосать у одного зэка и во время отсоса перерезать тому горло лезвием, спрятанным во рту. Малик справился блестяще (правда, отсасывать не пришлось) и затем втерся к боссу в доверие. И так, шаг за шагом, маленький герой этого самого босса сожрал. Патриархальный корсиканец с благородными сединами слишком устарел, его место в какой-нибудь коза-ностре прошлого века, с ее принципами, честью, верностью и прочими детскими комплексами. Малик же куда взрослее, оборотистее да и просто лучше приспособлен к новому темпу жизни. Он не отягощен ни расовыми, ни национальными, ни религиозными предрассудками. И поэтому с одинаковой легкостью сходится со всеми представленными в тюряге конфессиями и корпорациями. Ведь им всем нужны деньги. Он всего лишь занимается бизнесом, ничего личного.
Мне показалось, что фильма в большей степени о взрослении. Вообще, об этом тяжелом и болезненном процессе. Жесткие тюремные условия, местные законы выживания делают этот сюжет резче, нагляднее, что ли. Камера работает близко к главному герою, что оправдывается теснотой его тюремного жилища, подчеркивая эту тесноту, и мы видим в деталях изменение, взросление персонажа буквально на физиологическом уровне.
А стадии взросления обозначены такие: сначала герой дрочит на фото голых баб в замызганном журнале, потом – на порнофильм, а затем – ура – трахает проститутку. Прогресс налицо, так сказать.
В фильме неплохо работают детали, штрихи, из которых потихоньку вырисовывается образы Малика и корсиканского босса. Ну к примеру. В клетушке Малика поджидает вызванная проститутка. Он энергично заходит, сразу протягивает ей руку и представляется: «Малик». Все по-деловому, без грубостей, вежливо. А в другом месте он с компаньонами жестоко избивает конкурентов на наркорынке. И это тоже бизнес.
Но в целом картина, наверно, чересчур прямолинейна. Даже эти детали вряд ли допускают разные толкования. Мне показалось, что есть и надуманные кадры. И, конечно, очень много физиологического воздействия на зрителя. То есть, когда его заставляют не работать мозгами или, я уж не знаю, сердцем, а просто бьют ногой по яйцам, пардон. И с юмором о Одийяра туговато. Очень туговато. Те немногие шутки, что в фильме есть, настолько неудачны, что сильно портят впечатление. Но посмотреть «Пророка» стоит.
Рассказывает кинокартина о 19-летнем пареньке по имени Малик, загремевшем в тюрьму. Из салаги, с которого два зэка тут же стянули кроссовки, он превратился в мафиозного босса, попутно оттеснив с главных ролей местного престарелого крестного отца.
Бедняга босс корсиканской мафии, главный авторитет в тюрьме, блестяще сыгранный Нильсом Ареструпом, не знал, кого он пригрел, когда поручил нашему молоденькому лошку простенькое задание: отсосать у одного зэка и во время отсоса перерезать тому горло лезвием, спрятанным во рту. Малик справился блестяще (правда, отсасывать не пришлось) и затем втерся к боссу в доверие. И так, шаг за шагом, маленький герой этого самого босса сожрал. Патриархальный корсиканец с благородными сединами слишком устарел, его место в какой-нибудь коза-ностре прошлого века, с ее принципами, честью, верностью и прочими детскими комплексами. Малик же куда взрослее, оборотистее да и просто лучше приспособлен к новому темпу жизни. Он не отягощен ни расовыми, ни национальными, ни религиозными предрассудками. И поэтому с одинаковой легкостью сходится со всеми представленными в тюряге конфессиями и корпорациями. Ведь им всем нужны деньги. Он всего лишь занимается бизнесом, ничего личного.
Мне показалось, что фильма в большей степени о взрослении. Вообще, об этом тяжелом и болезненном процессе. Жесткие тюремные условия, местные законы выживания делают этот сюжет резче, нагляднее, что ли. Камера работает близко к главному герою, что оправдывается теснотой его тюремного жилища, подчеркивая эту тесноту, и мы видим в деталях изменение, взросление персонажа буквально на физиологическом уровне.
А стадии взросления обозначены такие: сначала герой дрочит на фото голых баб в замызганном журнале, потом – на порнофильм, а затем – ура – трахает проститутку. Прогресс налицо, так сказать.
В фильме неплохо работают детали, штрихи, из которых потихоньку вырисовывается образы Малика и корсиканского босса. Ну к примеру. В клетушке Малика поджидает вызванная проститутка. Он энергично заходит, сразу протягивает ей руку и представляется: «Малик». Все по-деловому, без грубостей, вежливо. А в другом месте он с компаньонами жестоко избивает конкурентов на наркорынке. И это тоже бизнес.
Но в целом картина, наверно, чересчур прямолинейна. Даже эти детали вряд ли допускают разные толкования. Мне показалось, что есть и надуманные кадры. И, конечно, очень много физиологического воздействия на зрителя. То есть, когда его заставляют не работать мозгами или, я уж не знаю, сердцем, а просто бьют ногой по яйцам, пардон. И с юмором о Одийяра туговато. Очень туговато. Те немногие шутки, что в фильме есть, настолько неудачны, что сильно портят впечатление. Но посмотреть «Пророка» стоит.
четверг, 25 июня 2009 г.
Урок русского матерного
В кои-то веки я выполнил обещание, данное на страницах Кинофобии. А именно - пошел таки на грузинскую фильму на ММКФ. "Зона конфликта". И, как выяснилось, не зря. Во-первых, лицезрел длинноногую блондинку перед входом в Октябрь. Поверьте, там было на что посмотреть. Во-вторых, уже внутри насладился зрелищем очень красивых молодых грузинок, которых собралось на просмотре немало. И в-третьих, что не так, конечно, интересно, видел знаменитость. Не звезду, но все-таки. А именно Михаила Калатозишвили. Он сидел прямо надо мной, в следующем ряду. В какой-то момент он прокричал кому-то через весь зал о том, что "он сегодня разговаривал с Лунгиным". О как.
Но на этом приятные впечатления кончились, так как началось кино. Впрочем, вру, еще до затемнения пару слов сказал режиссер "Зоны конфликта" Вано Бурдули. Совсем молодой, между прочим. Так вот, он говорил о том, что проблемы, поднятые в фильме, а именно, межнациональный конфликт в закавказских республиках в начале 90-х годов, особенно волновали авторов фильмы и так далее. Да, он еще добавил, что кино основано на реальных событиях. Ну это понятно, куда ж без них.
Кино рассказывает о бойце грузинской армии. По имени он Спартак, а по прозвищу Местный. По заданию генерала он отправился в Азербайджан за снарядами. Но перед этим еще заскочил в Тбилиси за братом своего однополчанина, который сосватал того Спартаку в напарники. Брат по имени Гоглик оказался полным раздолбаем и нариком. Далее начались их совместные приключения. Сначала местных бандитов обидели, потом тусанулись на дискотеке, взорвали железную дорогу, Спартак успел кого-то трахнуть, а Гоглик - покакать. Все это сопровождалось шутками-прибаутками на двух языках - грузинском и русском. Причем, переходя на русский, обязательно почему-то матом ругались. Русский у них был, так сказать, для матерного употребления. Потом бандиты убивают Спартака, а Гоглик переживает утрату.
Честно говоря, не знаю, где там эти самые реальные события. Видимо, имелся ввиду подрыв железной дороги. Все остальное - плод творчества. Каким образом, снимая описанные выше похождения, здорово отдающие душком Гая Ричи, авторы хотели донести проблему национального конфликта, я не понял. Судя по происходившему на экране и реакции публики, в основном грузинской, получилась этакая комедия с Ришаром и Депардье, только много хуже. Наверно, есть и более современные аналоги, но лень припоминать. Для иллюстрации шуточка Гоглика. Когда он увидел, как Спартак трахает шлюху возле забора, он сказал: "Да ты не Спартак, ты - Тарзан". И далее в том же духе. Попытка вывести сюжет на драму, когда Гоглик обнимает раненую абхазскую снайпершу и дает ей дозу, признаваясь в любви, также сильно страдает недостатком вкуса.
И ещё. Можно объяснить, зачем снимать с точки даже неподвижные объекты с рук? Не знаю, какого эффекта хотел добиться оператор, но меня в итоге чуток подташнивать начало от этой болтанки. Представьте, огромный экран в "Октябре", и изображение ходуном ходит. Надо было всё же пойти на грузинскую ретроспективу, которая на ММКФ преотличная.
Но на этом приятные впечатления кончились, так как началось кино. Впрочем, вру, еще до затемнения пару слов сказал режиссер "Зоны конфликта" Вано Бурдули. Совсем молодой, между прочим. Так вот, он говорил о том, что проблемы, поднятые в фильме, а именно, межнациональный конфликт в закавказских республиках в начале 90-х годов, особенно волновали авторов фильмы и так далее. Да, он еще добавил, что кино основано на реальных событиях. Ну это понятно, куда ж без них.
Кино рассказывает о бойце грузинской армии. По имени он Спартак, а по прозвищу Местный. По заданию генерала он отправился в Азербайджан за снарядами. Но перед этим еще заскочил в Тбилиси за братом своего однополчанина, который сосватал того Спартаку в напарники. Брат по имени Гоглик оказался полным раздолбаем и нариком. Далее начались их совместные приключения. Сначала местных бандитов обидели, потом тусанулись на дискотеке, взорвали железную дорогу, Спартак успел кого-то трахнуть, а Гоглик - покакать. Все это сопровождалось шутками-прибаутками на двух языках - грузинском и русском. Причем, переходя на русский, обязательно почему-то матом ругались. Русский у них был, так сказать, для матерного употребления. Потом бандиты убивают Спартака, а Гоглик переживает утрату.
Честно говоря, не знаю, где там эти самые реальные события. Видимо, имелся ввиду подрыв железной дороги. Все остальное - плод творчества. Каким образом, снимая описанные выше похождения, здорово отдающие душком Гая Ричи, авторы хотели донести проблему национального конфликта, я не понял. Судя по происходившему на экране и реакции публики, в основном грузинской, получилась этакая комедия с Ришаром и Депардье, только много хуже. Наверно, есть и более современные аналоги, но лень припоминать. Для иллюстрации шуточка Гоглика. Когда он увидел, как Спартак трахает шлюху возле забора, он сказал: "Да ты не Спартак, ты - Тарзан". И далее в том же духе. Попытка вывести сюжет на драму, когда Гоглик обнимает раненую абхазскую снайпершу и дает ей дозу, признаваясь в любви, также сильно страдает недостатком вкуса.
И ещё. Можно объяснить, зачем снимать с точки даже неподвижные объекты с рук? Не знаю, какого эффекта хотел добиться оператор, но меня в итоге чуток подташнивать начало от этой болтанки. Представьте, огромный экран в "Октябре", и изображение ходуном ходит. Надо было всё же пойти на грузинскую ретроспективу, которая на ММКФ преотличная.
среда, 24 июня 2009 г.
Из жизни охранника
Между прочим, тут же московский кинофестиваль идет. Я уж было собирался по обыкновению пропустить его, но прочитал статью Плахова о том, какое хорошее румынское и грузинское кино там показывают, и решил отправиться. Сначала на Румынию.
Фильма называется "Другая Ирина". Сюжет этой социально острой истории незамысловат и печален. Жил-был безобидный охранник супермаркета, у которого не зажигался свет в коридоре. Еще у него была жена. Оба приехали из деревни и снимали однушку в Бухаресте. В какой-то момент жене такая жисть стала невмоготу, и она отправилась на заработки в Египет. Охранник в это время продолжал нести вахту в супермаркете и терпеливо ждал жену. Та вернулась похорошевшей. И опять укатила, потому что ей в Египте понравилось больше, чем в Бухаресте. Но обещала вернуться. И спустя некоторое время умерла на чужбине при невыясненных обстоятельствах. Вот эти-то обстоятельства не меньше чем полфильма и выясняет её муж.
Все-таки жанр социальной драмы - штука непростая. В том плане, что вроде как по закону этого самого жанра фильме полагается быть скучной. Сделать так, чтоб было интересно смотреть, как среднестатистический охранник развязывает шнурки на ботинках или вкручивает лампочку, согласитесь, не так уж просто. И не сказать, что в "Другой Ирине" это полностью удалось. Перипетии этой, в общем-то, бытовой истории имеют невысокий накал напряжения. Впрочем, повторюсь, наверно, того требует жанр.
Есть еще другой момент в фильме, и он, пожалуй, любопытнее. По ходу действия бедолага-муж узнает, что жена его, собственно, не любила, и уехала от него с удовольствием, и ко всему прочему, втайне на развод подала. То есть, он постепенно понял, что жил с человеком, которого совершенно не знал. И только ее трагическая смерть заставила его и так далее. Да еще непонятно, чем она там в этом своем Египте занималась и от чего померла. То есть, картина выруливает на довольно детективную стезю в стиле "Профессия: репортер". Но и здесь полет остается, что называется, нормальным - почти без потрясений. Опять же, как и положено.
Скорее всего, дело не в сюжете, а в охраннике и его жене. Их образность годится для передачи по ТВ, а не для кино. Кстати, сюжет "основан на реальных событиях", так что, мне думается, из ТВ эта история в кино и перекочевала. Но, к примеру, второстепенный образ напарника нашего охранника, получился выразительнее. А эпизод с водителем румынского аналога отечественной газели, вообще блестящий. В нем, кстати, охранник ни слова не сказал и вообще, почти не показывался. То есть, образы, заведомо придуманные, получились лучше, чем взятые из реальности. Скорее всего, если бы авторы дали себе смелость побольше придумать, фильма получилась бы интереснее и даже социально резче.
А в целом фильма ничего. Правда, неплохая фильма. В некоторых местах режиссеру получается цеплять. Особенно приятно использование древних приемов кино. Лично мне больше всего приглянулась работа с ассоциациями. Ассоциативный монтаж, если можно так сказать. В современном кино такое совсем нечасто встретишь. Сегодня попробую попасть на грузинскую фильму.
Фильма называется "Другая Ирина". Сюжет этой социально острой истории незамысловат и печален. Жил-был безобидный охранник супермаркета, у которого не зажигался свет в коридоре. Еще у него была жена. Оба приехали из деревни и снимали однушку в Бухаресте. В какой-то момент жене такая жисть стала невмоготу, и она отправилась на заработки в Египет. Охранник в это время продолжал нести вахту в супермаркете и терпеливо ждал жену. Та вернулась похорошевшей. И опять укатила, потому что ей в Египте понравилось больше, чем в Бухаресте. Но обещала вернуться. И спустя некоторое время умерла на чужбине при невыясненных обстоятельствах. Вот эти-то обстоятельства не меньше чем полфильма и выясняет её муж.
Все-таки жанр социальной драмы - штука непростая. В том плане, что вроде как по закону этого самого жанра фильме полагается быть скучной. Сделать так, чтоб было интересно смотреть, как среднестатистический охранник развязывает шнурки на ботинках или вкручивает лампочку, согласитесь, не так уж просто. И не сказать, что в "Другой Ирине" это полностью удалось. Перипетии этой, в общем-то, бытовой истории имеют невысокий накал напряжения. Впрочем, повторюсь, наверно, того требует жанр.
Есть еще другой момент в фильме, и он, пожалуй, любопытнее. По ходу действия бедолага-муж узнает, что жена его, собственно, не любила, и уехала от него с удовольствием, и ко всему прочему, втайне на развод подала. То есть, он постепенно понял, что жил с человеком, которого совершенно не знал. И только ее трагическая смерть заставила его и так далее. Да еще непонятно, чем она там в этом своем Египте занималась и от чего померла. То есть, картина выруливает на довольно детективную стезю в стиле "Профессия: репортер". Но и здесь полет остается, что называется, нормальным - почти без потрясений. Опять же, как и положено.
Скорее всего, дело не в сюжете, а в охраннике и его жене. Их образность годится для передачи по ТВ, а не для кино. Кстати, сюжет "основан на реальных событиях", так что, мне думается, из ТВ эта история в кино и перекочевала. Но, к примеру, второстепенный образ напарника нашего охранника, получился выразительнее. А эпизод с водителем румынского аналога отечественной газели, вообще блестящий. В нем, кстати, охранник ни слова не сказал и вообще, почти не показывался. То есть, образы, заведомо придуманные, получились лучше, чем взятые из реальности. Скорее всего, если бы авторы дали себе смелость побольше придумать, фильма получилась бы интереснее и даже социально резче.
А в целом фильма ничего. Правда, неплохая фильма. В некоторых местах режиссеру получается цеплять. Особенно приятно использование древних приемов кино. Лично мне больше всего приглянулась работа с ассоциациями. Ассоциативный монтаж, если можно так сказать. В современном кино такое совсем нечасто встретишь. Сегодня попробую попасть на грузинскую фильму.
понедельник, 22 июня 2009 г.
Женщины киномеханика
Кстати, я тут подумал - а какие советские актрисы подошли бы Бунюэлю? Такие, чтоб в них чувствовалась скрытая или подавленная сексуальность, рвущаяся наружу и находящая окольные пути? Конечно, тут сразу проблема возникает. Все-таки у Бунюэля эта тема сильно замешана на религиозности. И в "Спящей красавице", и "Тристане", и "Виридиане", да и в "The Young One" этот мотив четко звучит. А у нас конфликтный сплав религии и секса в кино отмечен не очень-то. Впрочем, "Отец Сергий" Протазанова свое слово сказал по этому вопросу. Но снят-то он был еще до советской власти.
Короче говоря, если, предположим, вынести за скобки религиозный мотив, то какие наши актрисы подошли бы Бунюэлю? Лично мне на ум пришла сразу гениальная Елена Кузьмина. Совершенно удивительная актриса. Начав у ФЭКСов, продолжила у Барнета, а закончила у Ромма. Выйдя замуж по очереди за последних двух. Плюс заскочила к Кулешову в "Горизонт". У Козинцева и Трауберга она порывистая, неистовая, забавная, наивная, лохматенькая, одним словом, совсем еще девчонка. Вот такой диалог мог произойти только с ней:
-"Что ты будешь делать, товарищ?!"
- "Я буду жаловаться!"
У Барнета в "Окраине" она еще такая, но уже и не совсем такая. В ней начинает чувствоваться чисто женское, неуловимое, то, что рационально не фиксируется. И происходит это перевоплощение прямо на экране! Как она тонко играет, уму непостижимо! В "У самого синего моря" она уже совсем женщина, в которую невозможно не влюбиться, а почему невозможно - и сам не знаешь. Половину атмосферы этой странной картины Барнета делается ее совершенно нездешней улыбкой. Трогательное, но властное очарование. Идеальная актриса для Барнета, женского кладоискателя. У Ромма в "13" Кузьмина еще остается такой актрисой - ей стоит показаться в кадре и этого достаточно - экран начинает просто дышать обаянием, влюбленностью. Кажется, эта аура передается партнерам по фильму на инстинктивном уровне. Они ходят как очарованные. Ей даже не надо ничего произносить, так, по фабуле разве что.
Но затем, в других своих фильмах, Ромм, чорт бы его взял, совершает чорт знает что. Ну что за собственнический инстинкт? Кузьмина начинает играть сознательных дев, начинает много и, самое главное, по делу, правильно говорить, в глазах появляется неестественный блеск гражданина Советского Союза. Короче, Ромм Кузьмину из женщины превратил в товарища женщину. Результат не заставил себя ждать - актриса получает Сталинскую второй степени за "Человек 217" и первой степени за "Русский вопрос". Тьфу!
Сами сравните. Вот Кузьмина в "У самого синего моря" Барнета.
А вот она же в "Человек 217" Ромма.
Вот тут есть чем поживиться Бунюэлю. Естественно, до того, как за нее взялся Ромм. Вот такую невинность с глубокой и богатой женственностью он бы с удовольствием сожрал. И по фактуре то же самое. Кузьмина - красивая, очень красивая женщина, но красива в большей степени не внешностью, а обаянием.
Еще одну красотка для Бунюэля - это Татьяна Самойлова. Можно себе представить, как бы снял Бунюэль "Летят журавли". Ситуация прям на подбор - конфликт между желанием другого мужчины и верностью тому, кто ушел на фронт. Святость и греховность. Из той же оперы Татьяна Лаврова в "9 днях одного года". Ромм, конечно, все рационализировал, а Бунюэль, думаю, подбавил бы туда всяких нехороших штук. Грязный дядя.
Короче говоря, если, предположим, вынести за скобки религиозный мотив, то какие наши актрисы подошли бы Бунюэлю? Лично мне на ум пришла сразу гениальная Елена Кузьмина. Совершенно удивительная актриса. Начав у ФЭКСов, продолжила у Барнета, а закончила у Ромма. Выйдя замуж по очереди за последних двух. Плюс заскочила к Кулешову в "Горизонт". У Козинцева и Трауберга она порывистая, неистовая, забавная, наивная, лохматенькая, одним словом, совсем еще девчонка. Вот такой диалог мог произойти только с ней:
-"Что ты будешь делать, товарищ?!"
- "Я буду жаловаться!"
У Барнета в "Окраине" она еще такая, но уже и не совсем такая. В ней начинает чувствоваться чисто женское, неуловимое, то, что рационально не фиксируется. И происходит это перевоплощение прямо на экране! Как она тонко играет, уму непостижимо! В "У самого синего моря" она уже совсем женщина, в которую невозможно не влюбиться, а почему невозможно - и сам не знаешь. Половину атмосферы этой странной картины Барнета делается ее совершенно нездешней улыбкой. Трогательное, но властное очарование. Идеальная актриса для Барнета, женского кладоискателя. У Ромма в "13" Кузьмина еще остается такой актрисой - ей стоит показаться в кадре и этого достаточно - экран начинает просто дышать обаянием, влюбленностью. Кажется, эта аура передается партнерам по фильму на инстинктивном уровне. Они ходят как очарованные. Ей даже не надо ничего произносить, так, по фабуле разве что.
Но затем, в других своих фильмах, Ромм, чорт бы его взял, совершает чорт знает что. Ну что за собственнический инстинкт? Кузьмина начинает играть сознательных дев, начинает много и, самое главное, по делу, правильно говорить, в глазах появляется неестественный блеск гражданина Советского Союза. Короче, Ромм Кузьмину из женщины превратил в товарища женщину. Результат не заставил себя ждать - актриса получает Сталинскую второй степени за "Человек 217" и первой степени за "Русский вопрос". Тьфу!
Сами сравните. Вот Кузьмина в "У самого синего моря" Барнета.
А вот она же в "Человек 217" Ромма.
Вот тут есть чем поживиться Бунюэлю. Естественно, до того, как за нее взялся Ромм. Вот такую невинность с глубокой и богатой женственностью он бы с удовольствием сожрал. И по фактуре то же самое. Кузьмина - красивая, очень красивая женщина, но красива в большей степени не внешностью, а обаянием.
Еще одну красотка для Бунюэля - это Татьяна Самойлова. Можно себе представить, как бы снял Бунюэль "Летят журавли". Ситуация прям на подбор - конфликт между желанием другого мужчины и верностью тому, кто ушел на фронт. Святость и греховность. Из той же оперы Татьяна Лаврова в "9 днях одного года". Ромм, конечно, все рационализировал, а Бунюэль, думаю, подбавил бы туда всяких нехороших штук. Грязный дядя.
Кино - это иллюзия
Не смог я пойти на Термыча. Ну вот не получилось себя заставить. Уже подошел было к кинотеатру, но посмотрел на афишу, и так мне стало скучно, что я подумал - а почему я должен два часа мучиться? Ведь придется мучиться, это же очевидно. Перед этим мне мои приятели говорили - "Нет, ты должен пойти на него. Ты же понимаешь, что ты должен". Нет уж, спасибочки. Ничего я не понимаю и понимать не желаю. Пусть мое прощанье с Термычем будет заочным.
Зато я после долгого перерыва очутился в старом добром Иллюзионе на не слишком известной фильме Бунюэля "The Young One". После ремонта туда редко удавалось захаживать. И что же? К удивлению, зал был на половину полон. А было время, когда на "Сладкой жизни" кроме меня в зале присутствовало три глухих старушки. Кино, конечно, отличное. Сделано в реалистичной манере, хотя и с долей фирменных бунюэлевских патологических сексуальных штучек. Из близлежащих картин - "Виридиана", там тот же мотивчик, только безумнее. Ну и плюс поразительное умение Бунюэля находить нужных актрис на роли. Даже не находить, а делать их, что ли. В этот раз Кей Мирсман, играющей что-то вроде деревенской, не испорченной кока-колой Лолиты.
Это умение Бунюэля вылепить из женщины сексуально порочную святую здесь проявляется тонко, даже несмотря на реализм. В той же "Дневной красавице" или "Тристане" больше психоанализа. Но мне кажется, внедрение психоанализа облегчает задачу. Эти и другие поздние фильмы многословнее. И нагляднее, что ли. Катрин Денев в роли женщины, в которой борется шлюха с верной женой, очень эффектна. Но зато, скажем, один проход Жанны Моро в сапожках перед Мишелем Пикколи в "Дневнике горничной" говорит больше, чем весь "Этот смутный объект желания". Наверно, будет точнее сказать, что Бунюэель не заставляет актрис играть таких женщин. Он словно высвобождает их энергии.
Единственный минус - перевод. Точнее, та женщина, которая его читала. Это ужас. Самые удачные места были тогда, когда она просто молчала, а персонажи продолжали говорить, ха-ха. Ну да ладно.
А в воскресенье ходил в тот же Иллюзион на "Семь самураев". И надо же, опять как минимум ползала! И все сплошь молодые. Кто-то даже хрустел чипсами. Но быстро перестал. Стыдно стало, наверно. Неужели тоже с Термыча сбежали? Хотя и старушенций немало, конечно. И слава богу, без них Иллюзион - не Иллюзион. Кстати, сейчас там идет "Сердце ангела" - лучшая роль модного нынче (или уже не модного?) Мики Рурка. А потом еще "Маргаритки" - изумительная вещица Веры Хитиловой!
Зато я после долгого перерыва очутился в старом добром Иллюзионе на не слишком известной фильме Бунюэля "The Young One". После ремонта туда редко удавалось захаживать. И что же? К удивлению, зал был на половину полон. А было время, когда на "Сладкой жизни" кроме меня в зале присутствовало три глухих старушки. Кино, конечно, отличное. Сделано в реалистичной манере, хотя и с долей фирменных бунюэлевских патологических сексуальных штучек. Из близлежащих картин - "Виридиана", там тот же мотивчик, только безумнее. Ну и плюс поразительное умение Бунюэля находить нужных актрис на роли. Даже не находить, а делать их, что ли. В этот раз Кей Мирсман, играющей что-то вроде деревенской, не испорченной кока-колой Лолиты.
Это умение Бунюэля вылепить из женщины сексуально порочную святую здесь проявляется тонко, даже несмотря на реализм. В той же "Дневной красавице" или "Тристане" больше психоанализа. Но мне кажется, внедрение психоанализа облегчает задачу. Эти и другие поздние фильмы многословнее. И нагляднее, что ли. Катрин Денев в роли женщины, в которой борется шлюха с верной женой, очень эффектна. Но зато, скажем, один проход Жанны Моро в сапожках перед Мишелем Пикколи в "Дневнике горничной" говорит больше, чем весь "Этот смутный объект желания". Наверно, будет точнее сказать, что Бунюэель не заставляет актрис играть таких женщин. Он словно высвобождает их энергии.
Единственный минус - перевод. Точнее, та женщина, которая его читала. Это ужас. Самые удачные места были тогда, когда она просто молчала, а персонажи продолжали говорить, ха-ха. Ну да ладно.
А в воскресенье ходил в тот же Иллюзион на "Семь самураев". И надо же, опять как минимум ползала! И все сплошь молодые. Кто-то даже хрустел чипсами. Но быстро перестал. Стыдно стало, наверно. Неужели тоже с Термыча сбежали? Хотя и старушенций немало, конечно. И слава богу, без них Иллюзион - не Иллюзион. Кстати, сейчас там идет "Сердце ангела" - лучшая роль модного нынче (или уже не модного?) Мики Рурка. А потом еще "Маргаритки" - изумительная вещица Веры Хитиловой!
вторник, 2 июня 2009 г.
Не в фокусе
Нет, все-таки удивительная фильма "Поликушка", о которой я уже писал. Оказывается, этот странный и сильный эффект размытости изображения, особенно проявляющийся в сцене самоубийства Поликея, сделан не специально! Я-то думал, это оператор что-то с фокусом сделал. Как пишет Юрий Цивьян в своей замечательной книге "Историческая рецепция фильма" все дело в некачественной пленке, на которую снималась картина. В конце 10-х - начале 20-х пленки вообще не было, и в ход пускали плохо сохранившуюся "завуалированную" пленку, которую находили где попало на складах, дававшую в результате туманное изображение.
"В данном случае вуаль как бы "подыгрывала" художественным приемам оператора, следовавшего общему стилевому замыслу фильма. Критика расценивала эту вуаль как желание оператора придерживаться мягкой тональности, в которой выдержана вся постановка", - приводится у Цивьяна цитата из книги М.Н.Алейникова "Пути советского кино". На Западе, где с большим успехом прокатывалась фильма, зрители воспринимали этот "прием" как показ туманной загадочной русской души. И были в восторге, ха-ха!
Еще забавнее то, что оператор Желябужский, снимавший "Поликушку", потом пытался повторить эффект на уже очень качественной немецкой пленки и снимал через вуаль. Кстати, в той же книге Цивьяна можно найти сюжет, использованный в "Морфии" - самоубийство на сеансе кинематографа.
"В данном случае вуаль как бы "подыгрывала" художественным приемам оператора, следовавшего общему стилевому замыслу фильма. Критика расценивала эту вуаль как желание оператора придерживаться мягкой тональности, в которой выдержана вся постановка", - приводится у Цивьяна цитата из книги М.Н.Алейникова "Пути советского кино". На Западе, где с большим успехом прокатывалась фильма, зрители воспринимали этот "прием" как показ туманной загадочной русской души. И были в восторге, ха-ха!
Еще забавнее то, что оператор Желябужский, снимавший "Поликушку", потом пытался повторить эффект на уже очень качественной немецкой пленки и снимал через вуаль. Кстати, в той же книге Цивьяна можно найти сюжет, использованный в "Морфии" - самоубийство на сеансе кинематографа.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)