Приходи к нему лечиться

Позвольте пропиарасить некий фестиваль под названием "Московская премьера". Там можно будет увидеть все отечественнные фильмы первой и не совсем, свежести, да еще и поглазеть на тех, кто это наснимал. Решение запастись цветами или тухлыми помидорами предоставляется зрителям. Пока фестиваль только разгоняется, показы проходят в библиотеке Эйзенштейна, что рядом с садом Эрмитаж. Вчера там было "Дикое поле". Калотозишвили мне понравился: пришел, сказал, мол, ну чего я буду говорить что-то до просмотра, ничего я не буду говорить, адьё, и был таков. Контингент в библиотеке, конечно, тот еще. В основном, как бы это, э-э-э, старые женщины, увы, в основе своей сумасшедшие. Причем, судя по тому, что некоторые из них были в тапочках, лечатся, то есть живут они неподалеку, чуть ли не в этом же доме. Экран маленький, плюгавенький. Зато бесплатно, что в нынешние времена все больше становится плюсом.



"Дикое поле", конечно, неплохая фильма. Снято просто, на выигрышной натуре, с яркими симпатичными персонажами. Молодой врач живет в степи. Он один на сто хуторов. Приходи к нему лечиться и корова (я не шучу, корова приходила) и волчица, и жучок, и паучок, и бухарик, и торчок (пардон, случайно вырвалось). Развлечения в степи известно какие - пострелять друг в друга, нажраться до беспамятства. Или молния в голову ударит. Тоже бывает, а что. Так что работы хватает. Так проходят дни и годы. Бараны и лошади кругом. В конце концов врача пырнул в живот его собственным скальпелем какой-то бомж.

Единственный вопрос - по поводу девушки главного героя. Чего она к нему приперлась? Извините, но я никогда не поверю, чтоб вышедшая замуж девушка приехала к своему бывшему хер знает куда "попрощаться". Что-то тут в сценарии того... не очень. Задумка понятна, но все равно того... не очень. Кстати, девушка получилась самая неживая, невыразительная - явный признак надуманности персонажа.

Любопытно вот что. Псоледнее время фигура доктора в качестве главного героя фильмы стала появляться очень часто. "Дикое поле", "Морфий", "Бумажный солдат"... Наверно, еще есть нечто подобное, вот "Шестая палата" на подходе. Что-то в этом есть, над чем подумать стоило бы. А пока такое наблюдение. Не знаю, как у кого, а после "Дикого поля" мне почему-то вспомнилась другая фильма - "Одна" ФЭКСов с моей любимой Еленой Кузьминой 1931 года. Там молодая учительница приезжает куда-то тоже в степь, Казахстан, что ли, и начинает учить детей. Бороться с феодальным укладом за достижения социалистической революции. Вкладывает все силы и в результате, так же как и главный герой "Дикого поля", оказывается на грани смерти.

У этих двух картин есть сильные точки притяжения. И дело не только в баранах, хотя они играют свою роль. Если дать волю фантазии, то можно сделать такое предположение: пространство "Дикого поля" - это пространство "Одной", но только 80 лет спустя. Как ни смешно, но в фильме Калатозишвили есть даже косвенное указание на это. Когда к главному герою приежает его начальник, он говорит - а вот здесь когда-то была больница, за ней стоял самолет, сейчас ничего не осталось. Так вот, этот самый самолет есть в картине Козинцева и Трауберга, он прилетает за заболевшей учительницей, героиней Кузьминой.

Оба героя в двух разных картинах в финале то ли умирают, то ли едва остаются в живых, скорее последнее. Вот мы и имеем условно цельную историческую картину пространства, которое когда-то приехали осваивать социалистические энтузиасты, а теперь опять же энтузиасты в нем затерялись, брошенные на произвол судьбы. Что произходило в эти 80 лет - неизвестно, да по сути и не важно. Если тогда, в 20-е, сюда приезжали учителя - чтобы строить новое, ломать старое, учить светлым идеям, то сейчас здесь остаются врачи, чтоб худо-бедно лечить тех, кто здесь живет. Пространство поглотило всех энтузиастов с их начинаниями и идеями, ничуть не изменившись. Фигура учителя сменяется фигурой врача. Но и тот и другой здесь не нужны, они едва не гибнут, потому что остаются в своих иллюзиях. Пространство отторгает их. Его можно учить, его можно лечить, оно все равно останется прежним.